Калбак-Таш

Калбак-Таш – крупное местонахождение разновременных петроглифов на р. Чуе, второй после Елангаша памятник наскального искусства на Алтае,  материалы которого опубликованы монографически (на английском языке в серии “Корпус петроглифов Центральной Азии”). Расположен  неподалеку от слияния крупнейших рек горного Алтая – Чуи и Катуни на правом берегу р. Чуи.

Наиболее полные сведения о памятнике приведены в книге В.Д. Кубарева и Э. Якобсон. Авторы отмечают, что памятник открыт художниками Д.И. Кузнецовым  и Г.И. Гуркиным в 1912 г. П.П. Хороших во второй половине 40-х гг. прошлого века  кратко описал петроглифы на г. Ялбак-Таш (Хороших,  1949). В 1980-1981 гг. петроглифы на г. Ялбак-Таш копировала Е.А. Окладникова. Исследовательница в своих публикациях ошибочно соотнесла комплекс петроглифов  г. Ялбак-Таш с топонимом, относящимся к соседнему урочищу по правому берегу р. Чуи (Калбак-Таш), опубликовав часть скопированных  материалов памятника под этим названием (Окладникова, 1981,1987). В.Д. Кубарев, продолжавший исследование петроглифов г. Ялбак-Таш в течение нескольких полевых сезонов во второй половине 80-х и начале 90-х гг, следовал этому названию, приведенному Е.А. Окладниковой. После выхода ряда статей и монографии, посвященной данному памятнику в серии Корпус петроглифов Центральной Азии (Kubarev, Jacobson,1996) можно констатировать, что название Калбак-Таш закрепилось за данным пунктом петроглифов.

Наскальные изображения разных эпох от неолита до раннего средневековья сконцентрированы на сланцевых поверхностях, сглаженных ледником и опускающихся к реке, образуя выход-язык,  максимально подступающий к реке, т.наз. бом – так местная традиция называет подобные прижимы. При строительстве Чуйского тракта нижняя часть этого прижима была уничтожена, сведения о петроглифах на нижних плоскостях отсутствуют. Тем не менее на сохранившихся плоскостях В.Д. Кубаревым скопированы и опубликованы 662 композиции, в которые включено также несколько петроглифов из ближайших к Калбак-Ташу местонахождений.

К эпохе неолита Е.А. Окладникова и В.Д. Кубарев относят отдельные изображения – это самые крупные (до 2,5 – 3 м) фигуры оленей-маралов и лосей, манера воспроизведения которых находит аналогии в таких памятниках как Турочакcкая писаница, Томская Писаница, Куюсский грот, Шалаболино. Они выбиты по контуру, как правило, на отвесных выходящих к реке плоскостях.  Данная группа петроглифов очень немногочисленна, помимо копытных, по мнению Кубарева, к неолитической эпохе также относятся изображения медведей и единственное изображение лодки (Кубарев, 1990, с. 156). Датируется неолитический пласт в петроглифах Калбак-Таша VI-IV тыс. до н.э. (Кубарев, 2001).

Самый крупный изобразительный пласт – и, без сомнения, самый интересный – относится к эпохе энеолита – бронзы, по мнению В.Д. Кубарева, датирующийся  III – I тыс. до н.э. Это многочисленные изображения, выбитые на отвесных и горизонтальных плоскостях, в группу входят фигуры животных и антропоморфных  персонажей. Мужские образы представлены в сценах охоты, а также в композициях с женскими персонажами. Женские фигуры составляют определенную группу, характеризующуюся единой иконографией и без сомнения единой семантикой. Данные изображения являют собой стилизованный женский образ. Женщины изображены в фас с поднятыми руками, при этом воспроизведен знак пола и характерные одеяния с подвесками-бахромой и нагрудником.

Женские фигуры связаны изобразительным контекстом с животными (маралами) и с фаллическими мужскими персонажами, как правило, показанными в профиль. Первоначально стилизованные женские фигуры были восприняты Е.А. Окладниковой как изображения ”волокуш” или “жилищ”. Ближайшие аналогии известны в петроглифах р. Чулуут и долине Цаган-Салаа в Монголии. В Калбак-Таше представлено самое крупное на территории Евразии скопление подобных женских изображений.

К эпохе бронзы (скорее всего, к середине II тыс. до н.э.) относятся также выбитые изображения домашних быков, навьюченных, ведомых в поводу и под всадником, своеобразных фантастических антропоморфных персонажей в “грибовидных” головных уборах, выбитые изображения человеческой руки. Персонажи в грибовидных головных уборах вооружены копьями, палицами, одна из фигур изображена на колеснице. В многочисленных изображениях колесниц некоторые детали переданы сочетанием техники выбивки и гравировки (поводья в руках возничих воспроизведены тонкой резной линией).

Следующий хронологический и культурный пласт в массиве петроглифов – скифская эпоха (VIII – III вв. до н.э.). Представлена выбитыми и выгравированными изображениями животных (маралов, лошадей, горных козлов, волков или собак и т.п.).

Раннесредневековый пласт петроглифов В.Д. Кубарев датирует VII – X вв. н.э. и относит к нему немногочисленные сцены охоты на оленей, выполненных в технике граффити и  рунические надписи. На сегодняшний день известно 17 надписей, относящихся к данному пункту. Кроме того, на одной из плоскостей зафиксировано скопление тамг гунно-сарматского или древнетюркского времени. Недавно В.И. Соенов выделил в комплексе изображений Калбак-Таша несколько гравированных сцен, которые он отнес к гунно-сарматской эпохе (Соенов, 2003).

Помимо фиксации изобразительных материалов,  в Калбак-Таше были проведены небольшие раскопки. Два раскопа 3 х 3 и 7 х 4 м были разбиты у плоскостей с рисунками. В отложениях мощностью до 1 м встречены обломки скальных плоскостей с фрагментами рисунков, каменные орудия, в т.ч. рубило верхнепалеолитического облика, каменные отбойники, кости животных, угли и фрагменты керамики, к сожалению, не проливающие свет на вопросы, связанные с культурной принадлежностью составляющих комплекса, а также “чашечный” камень со следами темно-красной охры (Кубарев, Маточкин, 1992, с. 24-25).

Плоскости с рисунками подвержены растрескиванию и разветриванию, большая часть петроглифов на горизонтальных плоскостях перекрыты лишайниками. К сожалению, многие поверхности скал носят следы, оставленные нашими современниками. На легко доступных участках и даже на скрытых от случайных посетителей плоскостях появляются новые автографы, налицо следы производства непрофессиональных микалентных или иных красочных эстампажных копий, из-под скал с петроглифами приходится убирать брошенные там средства производства таких эстампажей, поверхности скал с выбитыми изображениями носят следы красителей.

Проблематично предлагать какие-либо меры по охране памятника ввиду того, что привлечение внимания к нему может вызвать необратимые разрушения : любому, проезжавшему хоть однажды по Чуйскому тракту, известны скопления современных «граффити», нанесенных масляной краской и другими способами на любые пригодные поверхности скал вдоль дороги. Отсутствие рекламирующего данный памятник знака – а таким безусловно стала бы информация, призывающая не разрушать его, только способствует сохранению Калбак-Таша. Следует констатировать, что упоминание памятника в изданном недавно красочном  путеводителе привело к увеличению количества оставленных автографов.

Значение данного памятника для изучения традиций наскального искусства Южной Сибири и Центральной Азии трудно переоценить. Калбак-Таш, безусловно, является опорным памятником, материалы которого невозможно игнорировать при решении проблем датировки и культурной принадлежности петроглифов Алтая. Возможно, памятник связан с переправой через р. Чую на транзитном пути по долинам Чуи и Катуни. Очень вероятно, что часть рисунков имеет отношение к святилищу на вершине. Так можно предположительно определить участок с изображениями на скальной плоскости со сценой нападения хищника на антропоморфных персонажей в грибовидных уборах. Об этом свидетельствует топография памятника и проведенные раскопки –  пространство под скалой на горизонтальной ступени было отгорожено каменными плитами, видимо, именно здесь проходили ритуалы, содержание которых может отражаться и в петроглифах.

Фото: Дэвлет Е.Г.

Материал подготовлен: Миклашевич Е.А.